- Все еще нет…
Ламбо глубоко вздохнул, встал, расправил плечи и посмотрел на другой конец улицы, где ожидал рассмотреть приближающийся силуэт И-Пин. Но девушки не было видно и вдали. Повторно вздохнул, Ламбо вернул свой зад на обратно на пыльные ступеньки.
Рано или поздно, она должна будет вернуться домой. И на этот раз он дождется.
И-Пин всегда была серьезной не по годам. Даже в раннем детстве. Бывали, конечно, моменты, когда она забывалась и вела себя, как обычная девчонка, обожающая игрушки и сладкие каштаны, но чаще, китаянка изо всех сил старалась помогать взрослым в их делах, а его, Ламбо, - «великого Ламбо-сан», улыбнулся своим мыслям Хранитель Грозы, - как могла ставила на место. Когда они выросли, ситуация мало изменилась. Ламбо остался тем же избалованным хулиганом, ленивым и любопытным, разве что добавилось в его поведении что-то другое, более взрослое. Во-первых, щедрость… Пожалуй, теперь мальчишке нравилось одаривать друзей. И пусть это были, в большинстве своем, мелочи, не нужные даже ему самому, и пусть делал он это, главным образом, чтобы заслужить похвалы, на которые он до сих пор был падок, но все-таки… Во-вторых, теперь Ламбо не считал себя столь великим. Мир перестал вращаться вокруг него вскоре после того, как они с И-Пин пошли в школу. Он стал старше, серьезнее... глубоко в душе! Он многое понимал, и при желании, мог казаться совсем взрослым. Но с юной китаянкой, они все еще продолжали эту игру: бесшабашный раздолбай и дисциплинированная ученица. Он хохочет и дергает ее за косички, она – возмущается и бегает за ним с подзатыльниками. Иногда Ламбо думал, что они могли бы уже изменить линию поведения… но мысль о том, чтобы просто предложить прогуляться и поболтать, казалась такой непривычной и странно-смущающей. Нет, уж лучше продолжать, как есть!
Однако, в последнее время, с девочкой творилось что-то странное. И Хранитель Грозы лихорадочно пытался найти объяснение ее поведению и не находил. Уже вторую неделю он приходил в самое разнообразное время и никак не мог застать ее дома. В первый раз, они проходили мимо с Вонголой. Потом, Ламбо пару раз забегал после школы, приводил Кеко и Хару, звонил ей, стараясь выманить на ярмарку за сладостями… Дверь ему не открыли ни разу, а на звонки, если она и была дома, чтобы взять трубку, следовал один и тот же ответ: «Я не могу».
Неужели, она стала такой взрослой, что Ламбо, со своими глупыми шутками и детскими забавами ей надоел?
Бовино шмыгнул носом. От этой мысли стало неожиданно грустно. Он никогда не рассматривал их дружбу с И-Пин, как что-то серьезное, но сейчас, когда, казалось, она его избегает, на душе становилось как-то пусто.
- А может, у нее свидание? – пробормотал мальчишка себе под нос. – Вон, Вонгола в четырнадцать за своей Кеко волочится…
Эта мысль вызывала улыбку. Кто-кто, а Ламбо мог наблюдать эволюцию этих отношений очень живо. Слишком часто он менялся местами со своей маленькой копией, и если в прошлом, молодой Вонгола краснел от одного факта, что «Кеко-чан» его заметила, то здесь, в его времени, Сасагава уже год называла его «Тсу-кун», точь-в-точь, как мать Десятого.
Но И-Пин… Допустим, она нашла кого-то и у нее, действительно свидание. Ну, и что? Я так плох, что она боится и показать меня своему избраннику?
Ламбо еще раз вздохнул, оперся спиной о дверной косяк и закрыл глаза, подставляя лицо редким солнечным лучам.

- И не холодно вот так вот сидеть?
Ламбо вздрогнул и открыл глаза. Кажется, он успел задремать. Холодно? Да, действительно, ступени были слишком прохладными, он заметил это теперь. Молодой Бовино вскочил навстречу приближающейся девушке в светлом сарафане. Какое-то странное выражение промелькнуло на ее лице… Она не рада его видеть? А, ну и пусть!
- Наконец-то, яйцеголовая!!!
Обращение для И-Пин больше не было подходящим. Теперь, став подростком, она отрастила длинные волосы и заплетала их в две тоненькие аккуратные косички. И форма черепа у нее была самая обычная… Но от привычки Ламбо ни в какую не желал отказываться.
- Ну, где ты шлялась, рассказывай! – в свойственном ему грубоватом ключе поинтересовался Хранитель Грозы. В мыслях он мог, сколько угодно думать о ней, как о старом добром друге, умной, взрослой, серьезной девушке… Однако, когда пытался с ней говорить все равно всегда срывался на вот эти вечные детские недо-оскорбления. И-Пин, по-привычке, игнорировала его. Он легко мог привлечь к себе внимание единственным верным и испытанным способом, который он знал – сделать ей какую-нибудь пакость. Незначительную, детскую.. Выдрать, например, из рук ключи и не отдавать, пока она не примется за ним носиться, а потом закинуть их подальше в кусты… Или дернуть за косичку и отпрыгнуть вовремя, когда она попытается его пнуть… Или… Но тут И-Пин открыла дверь:
- Если ты не против, я бы предпочла зайти в дом, - она говорила тихо и смотрела неприветливо.
Что-то в груди у Ламбо дрогнуло… Очень захотелось зарыдать, как он всегда делал, если ситуация ему не нравилась, и таким образом, вынудить китаянку быть к нему снисходительнее… Бовино даже почувствовал, как предательски задрожали у него губы. Но он еще раз окинул взглядом девочку, – она выглядела усталой, – и бесцеремонно выдрал у нее громоздкую сумку. Помощь невелика – всего-то в дом внести, но в этом вес Ламбо. Он оказывает Вам услугу на медный грошик и требует почета и поклонения, будто только что спас мир.
Размашистым шагом Ламбо зашел в дом, где еще никогда не был, в качестве большой любезности, стянув у входа обувь. Обстановка его не интересовала, однако, глаза против воли забегали по сторонам: Бовино никогда не умел скрывать свои эмоции, а тут... Его подруга детства, девочка, с которой они росли буквально бок о бок, недавно съехала из "отчего дома" Десятого Вонголы, решив начать самостоятельную жизнь. Первое время Ламбо даже гадал, зачем это она? Неужели, тот суровый парень, Хибари, при виде которого на дальнем конце улицы, И-Пин заливалась мучительным румянцем, наконец-то сдал свои позиции неприступной скалы и позвал ее на свидание? Что-то не похоже! Тогда в чем дело? Хранитель Грозы не понимал.. Потому что в его полной детских еще, пацанских проблем, голове, не умещалась мысль о том, что девочка может просто хотеть самостоятельности. Разве не в сто раз лучше, когда ты спокойно живешь с семьей, которая заботится о тобе и дает тебе все, что требуется? Неясно...
Не слишком церемонясь, мальчишка плюхнулся в ближайшее кресло, забыв пристроить сумку И-Пин хоть куда-нибудь, и задумался, с чего ему начать. Ничего умного в голову не шло. А отступать мальчишка не привык, благо упрямства не занимать… В конце концов, он просто обнял двумя руками баул, с которым так и не сумел расстаться, и пробубнил, с интересом изучая недавно появившуюся на своем еще белоснежном носке, дыру, спросил:
- Ну, так где ты все время пропадаешь?

Отредактировано Amano Akira (2009-12-03 02:44:05)

- Где я пропадаю? Работаю. А у тебя есть еще какие-то догадки по этому поводу?
Догадки, разумеется, были! Ламбо расплылся в ехидной улыбке, которая с годами стала у него выходить лучше.
- Оля-ляя… У Ламбо-сана много догадок! – но прежде, чем девочка собралась возмутиться его детскому поведению, показал ей язык и подмигнул, надеясь, что она правильно поймет шутку. Хотя… Разве у И-Пин было когда-нибудь чувство юмора? Хранитель Грозы вздохнул, «оплакивая» свою несчастную судьбу, когда китаянка вдруг повернулась от холодильника к нему и скорчила такуууую уморительную рожицу, что Ламбо икнул… и расхохотался. Смысл сказанного девочкой дошел до него не сразу. А когда он понял…
И-Пин работает!!! Совсем, как взрослая! Вот почему она переехала жить отдельно!
Надо же! И нужна она ей, эта самостоятельность. Ведь это же и делать все надо самому: посуду, там мыть, еду готовить… А Ламбо только в том году постель сам стал заправлять, да и то – из-под палки!
И-Пин обернулась – в руках у нее был пакет молока, открытый.
- Будешь?
Молоко было не слишком свежим, наверняка, не таким уж и вкусным, даже совсем не аппетитным… И потом, кажется, это была вся еда, что можно было найти у нее дома. Ламбо собрался сказать: «Эй, яйцеголовая, такое и гостям-то предлагать неприлично!» И он бы мог это сказать! Но вместо этого, глядя на початый пакет, подкисшего молока, мальчишка просиял, сглотнул слюну и совершенно искренне завопил:
- Ламбо-сан будет!! Давай! – и плотоядно облизнулся.
Разумеется, уже через полминуты он понял, что сморозил глупость и ведет себя, как ребенок, и даже слегка смутился… Но опять-таки всего на миг. Потому что через мгновение из холодильника показался кусок потрясающего, ошеломительного, удивительно сладкого, чудесно воздушного вчерашнего торта! Тут уж Ламбо и вовсе потерял способность держать себя в руках.
- О…. А… Ого!!! – только и смог вымолвить великий киллер. – Ты меня хочешь угостить этим красивым тортом?
Разумеется, ответа «нет» никто не предполагал.
- А откуда он? У И-Пин праздник? День Рождения? Или были гости? – Ламбо хитро прищурил глаз. – Оля-ля… Ламбо-сан подозревает, у тебя было свидание!!! Признавайся-признавайся-признавайся!!
Ламбо выхватил у китаянки тарелку с тортом и с ходу запихал в рот гигантский кусок бисквита. Разумеется, манерам за какие-то десять лет обучить Ламбо невозможно. Поэтому, еле ворочая во рту языком, он тем не менее, решил продолжать беседу.
- А гбе пы вабофаешь?
- Я не имею ввиду свою работу в сфере преступности, нет. Я всего лишь скромная разносчица еды. Мило, правда?
Первым желанием было рассмеяться.
Разносчица еды? И-Пин? И-Пин со своим потрясным кунг-фу, с ее Гьезой, с ее боевыми рефлексами… Разносчица еды?! Он и рассмеялся, но подавился и закашлялся и… Когда мальчишка, наконец, вытер слезящиеся глаза и снова смог дышать, то с изрядным трудом, выговорил:
- Почему? – и потом, решив, что это не отражает его мысли до конца, добавил. - Зачем?
Ох.. вот теперь он окончательно запутался.

И-Пин просто силой отняла у Ламбо тарелку… А ведь он еще не доел самое вкусное. Как зачарованный, Бовино наблюдал, как горячая вода смывает с с блюдца жирные дорожки крема. Это же преступление!!!! Ламбо ВСЕГДА облизывает тарелку от торта!
- Ну-у, мне нужны деньги.
Деньги ей нужны. Крыши у нее нет! Ыхыхы! А у него, можно подумать, есть! Цуна? Да, что этот Цуна может!!! Ну и пусть, он в стольких битвах выиграл, это же чистой воды случайность! Вот, Реборн! Реборна Ламбо, по-прежнему,  считал своим главным соперником! И с этим, возможно, мог бы согласиться даже сторонний наблюдатель, а размаху планов Хранителя Грозы, можно было только позавидовать. Ведь и в самом деле, стоит ему обойти Реборна и всякие там Цуны-Гокудеры идут лесом! А сколько усилий и времени ему понадобится, чтобы победить аркоболено, это дело десятое!
И-Пин оторвала его от праздных размышлений.
- Кроме того, хотелось бы иметь и нормальное будущее, включающее в себя университет и прочие прелести. А они стоят денег. Как видишь, все упирается в деньги!
- Ну, это понятно, - протянул Ламбо,  хотя на самом деле, понятно ни черта не было. Вряд ли доставкой лапши она зарабатывает столько, что в состоянии платить за квартиру, прокормить себя, да еще и откладывать на универ… Ламбо многие считали недалеким парнем, и это ему даже нравилось – снимало всю ответственность напрочь, кроме тех исключительных случаев, когда ему приходилось выступать в  роли Грозы Вонголы... А это, положа руку на сердце, случалось так редко! Однако, несмотря на кажущуюся глупость, он отлично мог себе представить сколько стоит обучение в университете, сколько мама Цуны платит за аренду дома, и в какую сумму им обходится содержание громадной толпы квартирантов…  В конце концов, не он ли без сна и отдыха бегал с мамой по всем ее делам домохозяйки?! Хозяюшка-Ламбо! Мальчишка рассмеялся.
- Слушай, а что, на свиданиях девушкам положено дарить торты?
Смех Бовино оборвался. Она, что, действительно, ждет, что он ей ответит? Считает его более опытным в таких делах? Свидания… На самом деле… Да, на деле Ламбо часто представлял, как будет проходить его первое свидание с… да, с кем угодно! Иногда на месте его барышни была представлена какая-нибудь звезда, время от времени – милая Кеко, случалось, эта самая, присутствующая здесь, И-Пин… Но чаще всего… ОНА! Единственная и неповторимая, лучшая в мире женщина, которую он до сих пор любил со всей глубиной и нежностью, на которую только был способен. Любил давно, зная,  что тут ему ничего не светит… Зная, что любовь его не взаимна, зная, что его не принимают всерьез, зная… Зная все-все-все и давно смирившись…. Даже несмотря на все это он не мог себе запретить видеть ее в своих мечтах. Мама. Нана… Его солнце, отрада, свет в окошке… Стоило Ламбо ее вспомнить и на лице появлялась совершенно идиотская улыбка.  Если бы у них было свидание…. Да-да-да!!!!! Ламбо непременно купил бы торт! Самый красивый, самый вкусный, самый-самый-самый торт в мире! И они бы гуляли вместе, ели такояки,  грызли леденцы на палочке… Бовино даже был согласен отдать Нане свои запасы шоколада… НАСОВСЕМ, а не просто подержать, как многие тут подумали!!! Он бы тогда….
- Все же мне интересно, почему "свидание"?
Мальчишка вынырнул из сладких грез.
- Э… Ну.. В смысле? – мысли разбегались, не желая собираться в слова, Ламбо никак не мог оформить мысль. – Ну, ты же девушка…. Уже взрослая, к тому же! Это же… бывает. Свидания…
Мальчишка ненадолго замолчал, почесав в затылке и, краснея, глядя на И-Пин. Захлопал глазами.
- Ну, - опять он заладил. - «свидание», потому что люди «видятся»... Встречаются, то есть..

Ламбо беспомощно пожал плечами и уставился на И-Пин...

Отредактировано Amano Akira (2009-12-11 21:00:33)

- То есть, нашу сегодняшнюю встречу можно тоже расценивать, как свидание. Мы же встретились!
И-Пин смеялась. Что-то было в этих ее словах. Нет, Ламбо прекрасно понимал, что он всего лишь обычный школьник, перебивающийся с двоек на тройки, и ничего удивительного, что не сумел доступно объяснить значение слова. Но значение, как бы это сейчас не звучало, значения не имело. В том, что касается сухой теории, Ламбо был уверен, что юная китаянка даст фору любому отличнику.
Да, она и есть почти круглая отличница..
И сейчас И-Пин интересовало далеко не просто значение слова. Вот когда он об этом задумался… И правда, почему он уверен, что это не ОНО? Не это ужасное, таинственное и загадочное…
- А вдруг я не знаю, что это такое, свидание?
Ламбо вскинулся, хрюкнув от накатившего веселья, и собираясь, как всегда расхохотаться над чрезмерной серьезностью девчонки, но встретился с неожиданно встретился с ней глазами. И-Пин покраснела! Бовино несколько мгновений смотрел на девочку, беспомощно лупая глазами. На помощь неожиданно пришла грохнувшаяся на пол салфетница, которую он, к своей неизбывной радости, смахнул локтем. Раздавшееся громкое звяканье заставило Ламбо вздрогнуть и отвернуться. Наваждение развеялось.
- Вот… блин! – пробормотал мальчишка и полез под стол. Голову распирало от неожиданных мыслей. И-Пин? Чего это она так странно на него смотрит? О чем она думает? Наверное, о том, что с ним-то, таким неуклюжим и глупым, никто никогда не пойдет гулять!.. Ну, то есть, ни одна девушка не пойдет!!! Подумав об этом, Хранитель Грозы нахмурился. Молча выкарабкался из-под стола и смерил девочку, по-настоящему, испепеляющим взглядом.
- Оля-ля, яйцеголовая! Думай, что говоришь!! – но увидев, что И-Пин смутилась еще больше, Бовино устыдился и быстро забормотал. – Нууу… Как же ты не знаешь? Все это знают…
Надо было что-то еще сказать, но Ламбо не приходило в голову ничего ценного. Как всегда, когда ему были действительно нужны слова, он катастрофически забыл все на свете, кроме очевидной нелепости. Вот сейчас, например, ему подумалось, что лучше всего было бы встать и уйти, громко хлопнуть дверью, крикнув напоследок:
- Не знаешь?! Вот иди и спроси у кого-нибудь! Пусть тебе твой ненаглядный Хибари-сан объяснит!!!
Уж кто-кто, а он-то отлично помнил, как его подруга детства, уже в пятилетнем возрасте, полностью теряла контроль над своими эмоциями, стоило ей увидеть этого сурового парня с желтой птичкой на плече. И до сих пор, вряд ли это сильно изменилось.. Почему-то, - Ламбо с трудом понимал почему, - его это совсем не радовало. То есть, прямо вообще!
А, ну и ладно!
Если бы ты объяснял ребенку, сказала она… Ламбо вспомнил, как его самого, пятилетнего, Мама учит различать иероглифы. Показывает на картинке, рисует сама, смеется, если он угадывает и дает ему конфету… а потом они вместе идут по улице и выискивают такие же кандзи повсюду.
- Если бы я объяснял ребенку, я бы взял его с собой на, - он запнулся на этом слове совсем чуть-чуть, почти незаметно, - свидание!
Ламбо вскочил и поволок все еще недоумевающую И-Пин к выходу, молниеносно натянул на ноги кроссовки.
- На месте разберемся!
Уже распахнув дверь на улицу, Бовино вдруг остановился и соизволил посмотреть назад, на девочку. Голос его звучал даже менее решительно, чем в пять лет, когда он вынужден был признавать, что опять напрудил на ковер в гостиной.
- Да?

И-Пин терла запястье. Кажется, он перестарался. Надо бы уже самому привыкнуть к тому, что хватка у него отнюдь не пионерская. И голос ее кажется недовольным.
- Ой-ой, Ламбо! Ты серьезно уверен, что хочешь, что бы я там тоже была?
ТОЖЕ? Что значит, «тоже»?! Если он пойдет один, какое это, к Мельфиоре, свидание?!
- Э-ээ! Яйцеголовая! Ты что, совсем сбрендила? Как я тебе «покажу», что такое свидание, если тебя не будет?!
- Я вам там разве не буду мешать?
Ламбо мог еще повозмущаться, поорать, стоя на пороге, посмеяться над мнительностью и обстоятельностью И-Пин, но вдруг подумал, что раз уж им предстоит изображать свидание(а китаянка, вроде как, о свиданиях ничего не знает), то было бы и мило и славно, если бы она по его вине не начала думать, что, оставаясь наедине, парни и девушки только и делают, что вопят друг на друга оперными голосами.  А то, если вдруг тот «разговорчивый» японец все-таки позовет ее на свидание (Да быть этого не может!!!!), хорошо бы И-Пин не выдала ему сюрприза в виде удивительной красоты приема из кунг-фу. Хотя, кто знает, этот извращенец может и оценить. Ламбо скривился, как всегда при мысли о президенте Дисциплинарного Комитета… Странно, но не одна И-Пин так хорошо о нем думала. Реборн, этот мерзкий аркоболено, тоже постоянно нудел Хибари дифирамбы, да и Бесполезный Цуна... Кажется, Ламбо единственный, кто не замирал в восхищении при виде блестящих на солнце тонфу и Хибари платил ему взаимностью, кажется, воспринимая Грозу Вонголы, как какое-то странное недоразумение, которое даже устранять не стоит, потому что «само рассосется».
- Что... "да"? – спросила И-Пин вырывая его из размышлений. Она смотрела вопросительно. Значит, он что-то такое сказал. Признаться, мысль затерялась в урагане прочих соображений и Ламбо не представлял, как ее вернуть. Но, на самом деле, это не имело решающего значения.
- Да? «Да», значит, да, мы идем!
Хранитель Грозы снова схватил девочку за руку, приготовившись удержать любой ценой. Но И-Пин и не думала вырываться и мальчишка, наконец, вспомнил, о чрезмерном приложении силы. И ослабил хватку, не выпуская запястья китаянки, но стараясь, хотя бы не делать больно. Вообще-то Ламбо было отлично известно, что если на свиданиях и держатся за руки, то совсем по-другому… но мысль о том, чтобы прикоснуться к ладони И-Пин… Нет, он решил. Он обещал. Свидание, так свидание! Шумно сглотнув, итальянец решительно взялся за пальцы И-Пин. Нахмурился, как самурай перед решающей битвой, решительный. Она удивится, должна удивиться. Поэтому, Ламбо сразу и пояснил:
- Так надо!
Солнце начинало садиться, когда они вышли на улицу и в голове у Ламбо пронесся хоровод мыслей о том, что И-Пин с работы, что она устала, что он не дал ей толком поужинать… Но Ламбо решительно отмел все эти соображения, прикидывая вместо этого, сколько у него мелочи в кармане осталось от того, что выдала Мама на продукты. Нет, он не утаивал деньги. Просто теперь Нана частенько посылала его за снедью, а медяки, что оставались от покупок, щедро разрешала тратить на собственные нужды Ламбо. Сейчас же он провел подсчет того, что осталось от леденцов и соба, съеденного в забегаловках на рынке и, в принципе, остался доволен.
Итальянец решительно выбрал улицу, ведущую к центру Намимори. Там находился его любимый кинотеатр. И еще, отличное кафе в том же здании. И-Пин его любила, он точно знал. Она всегда радовалась, когда Цуна, Глуподера и вся эта развеселая толпа, брали их с собой на какой-нибудь глупый детский мульт. И есть сладкие каштаны в ожидании сеанса, она любила тоже.
Ламбо-сан, молодец! Ламбо-сан – покоритель женских сердец, похвалил себя Хранитель Грозы. Может, у него все получится и И-Пин не будет вопить, как всегда: «Ламбо, ты не умеешь себя вести!»
Не сбавляя хода, мальчишка покосился на спутницу. Что-то подозрительно тихой она казалась. А ведь они уже прошли половину пути…